ШОН ПЕНН И МАДОННА.

Автор: Эдвард Вуд, "Караван историй", ноябрь 2000

Бен Миллер вразвалочку вышел на сцену и объявил: "Сейчас перед вами предстанет леди, которая поднялась на вершину успеха исключительно по бретелькам своего лифчика!"

Стадион Джона Кеннеди, где 13 июля 1985 года полным ходом шел большой благотворительный концерт "Live Aid" в пользу голодающих Эфиопии, взорвался восторженным ревом. Стоящий за сценой молодой человек в ярости сжал кулаки. Да как он смеет, этот ублюдок, говорить такое про его женщину! Но тут он услышал звонкий, усиленный микрофонами смех своей возлюбленной и ее жизнерадостный голос: "Да-да, все правда! А сегодня я выхожу голой!" Молодой человек давно уже не произносил имени Господа, но тут ему захотелось заорать что есть силы: "Ведь она же мне обещала! Боже, почему ты терпишь весь этот фарс?!"
Тем временем "она", а именно Мадонна Луиза Вероника Чикконе, едва прикрытая какими-то просвечивающими, сумасшедше дорогими тряпочками, предстала на обозрение тысячной толпы, и ее бедра, освещенные десятком разноцветных прожекторов, похотливо заколыхались в такт музыке. Молодой человек зажмурил глаза и... ринулся на сцену. Приблизившись к поющей Мадонне, он выхватил из кармана пистолет и направил ей в грудь. Зал сначала исторг дружный вопль ужаса, потом раздались свистки и смех: зрители решили, что происходящее - всего лишь часть шоу. Этого мнения, впрочем, не разделял распорядитель концерта - Билл Грэхэм. Сцена с Мадонной, виляющей задом под дулом пистолета, показалась ему верхом идиотизма. Придав лицу яростное выражение - а именно благодаря этой фирменной гримасе Дикий Билл обычно быстро и без проблем наводил порядок в своей музыкальной вотчине, - он решительно направился на сцену. Вооруженный хулиган мгновенно повернулся - и теперь уже под прицелом оказался Грэхэм. В свете софитов Билл узнал Шона Пенна и подумал... Впрочем, ни о чем подумать он не успел, потому что раздался выстрел. Пуля просвистела у самого уха Дикого Билла и впилась в деревянный помост за его спиной. Пистолет оказался заряжен боевыми патронами. Все было по-настоящему.
Тем временем Мадонна ни на секунду не прервала своего выступления. Слегка повернувшись в сторону мужчин, она проникновенным голосом пела песню о мире: "Но только не с помощью ножей и ружей мы должны спасать жизни". Пенн, забыв про Грэхэма, завороженно глядел на Мадонну, словно этот чарующий голос парализовал его волю. Рука с пистолетом медленно опустилась, Пенн попятился к заднику и секунду спустя исчез за кулисами. Песня закончилась. Публика разразилась овацией. Мадонна вбежала в гримерную. В зеркале она увидела свое искаженное страхом, мокрое от пота лицо с растекшимся гримом. Неужели этот парень действительно так сильно любит ее, что готов из ревности перестрелять весь мир? В комнате уже сидела Лиз Розенберг, верная наперсница Мадонны и ее бессменный пресс-секретарь. "Святая Дева! - воскликнула она. - Я уж было испугалась, что этот ненормальный действительно пальнет!" "Он и пальнул", - ответила Мадонна, и в ее глазах появился странный огонек удовлетворения. "Слушай, Мэдди, - Лиз понизила голос, - там сегодня такие мальчики! М-мм! Ну просто как никогда! Возьмем?" "Нет, сегодня, пожалуй, не стоит, - устало ответила Мадонна. - А то потом, боюсь, катафалков не хватит".
Этот странный диалог был понятен только им двоим. Просто Лиз не первый год доставляла хозяйке за кулисы отборных особей мужского пола - чтобы той было с кем расслабиться. Ее патронесса имела весьма традиционные вкусы: ей всегда нравились мачо с холодным взглядом и накачанными бицепсами. Подобная практика считалась делом обыденным, когда речь шла о звездах-мужчинах - девчонок-фанаток после концертов им привозили стаями, но Мадонна имела собственное представление о том, какой пол следует считать "сильным". Это был ее личный способ бороться за сексуальное равноправие. Она считала себя феминисткой и не понимала, почему никто не осуждает Мика Джаггера или, скажем, Принца за их постконцертные оргии, а когда так поступает она - ее называют чуть ли не исчадием ада. Разве это справедливо?
Шон... Впервые нашелся самец, который может ей что-то запретить - вернее, пытается. Мужчины, которые были до него, неизменно вставали на задние лапки, выполняли любые ее желания и шалели от счастья, едва лишь она позволяла себя раздеть. А этот парень оказался с характером! И ревнив как черт!
Впервые Мадонна увидела Пенна за несколько месяцев до этого концерта, в Теннесси, на съемках своего видеоклипа "Материальная девочка". Он зашел в павильон и нагло, в упор, стал ее рассматривать. "Уведите этого психа!" - приказала тогда Мадонна, но Пенн вырвался из рук охраны и снова уставился на нее, мешая сосредоточиться. Помощник режиссера прикрикнул на Пенна, но тот показал ему внушительный кулак, что неожиданно и решило дело: Мадонна заинтересовалась странным пришельцем. "Оставьте его в покое! - крикнула она. - Он меня возбуждает". "Веди себя тихо", - приказали Пенну. Но тот вовсе не для того сюда пришел.

На выходе из павильона к Мадонне подскочили два фоторепортера. Она не была настроена сниматься, о чем и сказала охране. Но не успели телохранители сделать и шага, как стоявший рядом Пенн неожиданно схватил с земли пару увесистых булыжников и запустил ими в репортеров. Потом Мадонна скажет, что в этот самый миг поняла, что они созданы друг для друга. Это был явно ее герой: холодный взгляд, мускулистые руки, темперамент хищника... Со студии они ушли вместе. Мадонна, по ее признанию, встретила "первую настоящую любовь в своей жизни". За нападение на репортеров Шон предстал перед судом, но главное - он достиг своего: Мадонна целиком и полностью одобрила поведение своего нового кавалера, заявив, что Пенн "всего лишь защитил ее от назойливых папарацци".
24-летний Шон Пенн еще не был знаменитостью, хотя и считался подающим надежды актером: после фильмов "Наперегонки с луной" и "Сокол и снеговик" о нем заговорили критики, но это было ничто в сравнении со славой Мадонны.
Ведь после того как ее альбом "Like a Virgin" попал на самую верхушку чартов, она, казалось, была всюду: на радио, на всех каналах телевидения, в газетах, в журналах, в кино... Вокруг ее знаменитого пупка уже разгорелся неслыханный ажиотаж, и десятки тысяч мужчин мечтали увидеть в своей постели эту самую Мадонну, дразнящую обывательское благочестие и скромность своими бюстгальтерами, подвязками, любимыми бирюзовыми четками своей бабушки-католички и распятием, небрежно прицепленным к краю четок и болтающемся у самого пупка.
Так что Шон полностью отдавал себе отчет, кто он и кто Мадонна. К тому же он так и не сумел избавиться от мучившего его комплекса неполноценности: когда ему было шестнадцать, он попытался соблазнить подружку старшего брата Майкла - Ирэн, но в решающий момент у него ничего не получилось. Девушка так была этим расстроена, что... пожаловалась брату, присочинив, что Шон хотел ее изнасиловать, но, к счастью, оказался импотентом. Майкл до сих пор нет-нет да и поддразнивал его этим, а Шон не любил, когда над ним смеялись, - у него тут же наливались кровью глаза и сжимались кулаки. (Мать даже водила его к психиатру, чтобы помочь справиться с этими приступами агрессии.)
До знакомства с Мадонной Шон побывал однажды на ее концерте. Никто не мог назвать его ханжой или моралистом, но от такого зрелища Пенну стало не по себе. "Господи, прости мне мои грехи, Господи, прости мне мои грехи!" - Полунагая красавица похотливо терлась пышным бюстом о бедра деревянного Христа, толпа зрителей ревела от восторга, а Шон со страхом думал, что если вдруг оказаться с такой в постели, так ведь она, пожалуй, может и съесть...
После съемок клипа и схватки с репортерами Мадонна привела его прямо в номер отеля. Смыла грим, гладко причесала волосы, надела черный шелковый халатик... От такой метаморфозы у Шона захватило дух. Где он? Кто это? Куда подевалась Мадонна? Перед ним стояла застенчивая школьница с робким взглядом и нерешительными движениями. Пенн вдруг с ужасом почувствовал, что мужская сила стремительно его покидает и сейчас он опозорится - как тогда с Ирэн. Но теперь над его бессилием станет хохотать весь белый свет, а не только старший брат. Сейчас она сядет к нему на колени и тогда... Нежным кошачьим движением Мадонна тронула его за плечо, и Пенн вдруг оттолкнул ее с такой силой, что женщина отлетела на несколько шагов, к счастью, мягко приземлившись на кровать. "С чего ты взяла, что я тебя хочу?" - не узнавая своего голоса, рявкнул Шон, в душе ужасаясь тому, что он делает - ведь сейчас она просто пожмет плечами и вышвырнет его вон. Но Мадонна совершенно спокойно смотрела на него и молчала. "Ты меня не хочешь? - ласковым голосом произнесла она чуть погодя. - Ну и к лучшему. Я тоже устала. Но ведь ты не откажешься просто лечь рядом?" Шон примостился на краю кровати, изо всех сил пытаясь сохранить свирепое выражение лица. В конце концов он позволил себя обнять, а через пару минут обнаружил, что Мадонна крепко спит.
Очень скоро Шон понял, в каком аду ему предстоит отныне жить. Влюбился ли он? Скорее просто потерял голову. Мадонне явно по душе были его вспыльчивость и отелловские страсти - Пенн видел это и полусознательно стал ей подыгрывать. О том, чем может закончиться такая игра, он и не думал.
...Шон вошел в артистическую к Мадонне, когда та уже собиралась уходить. Разыскивая ее комнату на этом огромном стадионе, он не уставал удивляться, почему после учиненной им пальбы на сцене его еще не повязали, не надели наручники и не поволокли в участок. Может быть, эта женщина всех здесь заколдовала?
Мадонна, сняв с себя свой немыслимый концертный наряд, снова превратилась в Мэдди - маленькую, с затянутыми в "хвостик" волосами, в свободной майке и серых леггинсах. Неужели это ее он приревновал час назад к огромной толпе? Разве это она только что так бесстыдно виляла бедрами перед тысячами мужчин?
Мэдди усадила его в глубокое кресло и примостилась рядом: "Шон! Ты был восхитителен! Честно говоря, сначала я, как и Лиз, подумала, что у тебя пугач. А когда потом поняла..." Прикрыв глаза, Шон слушал ее воркующий шепот. И вдруг!.. "Я выйду за тебя замуж, - тихо произнесла она, расстегивая ему рубашку. - Ты ведь хочешь, чтобы я вышла за тебя замуж?"

Через несколько дней Шон позвонил своему отцу, режиссеру Лео Пенну - тот находился в Германии на съемках. "Я женюсь на Мадонне!" - сказал сын. "Ну и дурак!" - ответил отец.
Тем не менее все уже было решено. Шон, как и подобает будущему главе семьи, даже поставил невесте первый ультиматум: их свадьба должна пройти тихо, в интимной обстановке, никакой прессы, никакого безобразия, никакого шоу. Невеста, разумеется, кротко пообещала, что так и будет.
И вот наступил этот исторический день - 16 августа 1985 года, после памятного концерта на стадионе Кеннеди прошел всего какой-нибудь месяц. Жених и невеста разослали приглашения самым близким друзьям; причем от гостей требовалось указать номера телефонов, по которым их можно будет оповестить за два дня до церемонии о точном месте и времени.
Они специально арендовали отдаленный коттедж, стоявший на отвесной скале на берегу Тихого океана, и приехали туда накануне вечером. А в шесть утра молодых разбудил ужасающий шум. Возмущенные, они выскочили на балкон, и их взгляду открылось потрясающее зрелище: над скалой, словно стая гигантских стрекоз, гудели вертолеты, битком набитые репортерами. Пенн в бешенстве выбежал во двор, Мадонна, облачившись в изящный пеньюар, последовала за ним. Камеры на вертолетах застрекотали, запечатлевая восхитительную сцену: полуодетые жених и невеста чертят на песке огромные буквы: "Fuck off!" После чего Пенн ураганом унесся в дом, вернулся с пистолетом в руках и начал палить в воздух. Один из приглашенных, Мартин Шин, позже вспоминал, что эта свадьба напоминала фильм о войне во Вьетнаме. От шума пропеллеров не было слышно брачных обетов. Судья Меррик, проводивший церемонию, был вынужден несколько раз обратиться к жениху, чтобы тот наконец мрачно произнес полагающееся "да". "Да" Мадонны прозвучало куда веселее. Ее явно забавляла происходящая кутерьма - возможно, это входило в ее планы. Уоррен Битти потом говорил, что свет еще никогда не видывал подобной свадьбы - так что Мадонна снова отличилась. Когда закончилась официальная часть церемонии, невеста вышла на балкон, чтобы согласно обычаю бросить гостям свадебный букет. Но она кинула его не вниз - гостам, а в воздух - картинно, со всего размаха, навстречу репортерам и телекамерам.
...Так Шон Пенн стал хозяином сокровища, за которым охотился весь мир. В их нарядном доме в Малибу он поставил жене второй ультиматум: она должна бросить сцену - он никак не может разрешить жене продолжать свои бесстыжие турне. Лучше ей сидеть дома - так, например, поступила мать Шона, тоже в свое время бросившая актерскую карьеру ради семьи. В конце концов, разве она вышла замуж не потому, что устала от всей этой суеты?
Пенн и сам практически перестал сниматься. У него теперь было другое занятие - охранять Мадонну. Он уволил всех ее телохранителей. Где бы ни появились супруги - на телевизионной съемке, презентации или в ресторане, - Шон не отходил от жены ни на шаг, даже сторожил ее у дверей дамского туалета. Он готов был ударить всякого, чей взгляд, брошенный на Мадонну, казался ему слишком фривольным. А таких было немало, и Шону приходилось молотить кулаками направо и налево, чуть ли не ежедневно объясняясь по этому поводу с полицией.
Мадонна действительно на время стала послушной. Под нажимом Пенна она отказалась от участия в комедии "Пьяный угар", в которой для нее была подходящая роль, и вместо этого согласилась сняться с мужем во вполне невинном "Шанхайском сюрпризе". Как ни уговаривали ее спеть в картине хотя бы одну песню, она наотрез отказалась - нет-нет, она же поклялась Шону, что петь больше не будет. В конце концов картина стоимостью пятнадцать миллионов долларов с треском провалилась в прокате, а критики в один голос постановили, что поп-дива "посерела, поскучнела и вообще актриса она никудышная".
А Мадонне между тем начала надоедать роль послушной супруги при муже-деспоте. Не без труда ей удалось выторговать у Шона право записывать свои песни на студии. При этом конечно же обещала ему, что ни о каком турне больше не может быть и речи - она сделает только один альбом. И еще торжественно поклялась родить ребенка.
В один прекрасный день Пенн уехал по каким-то срочным делам в Нью-Йорк. Разумеется приставив к жене трех лично им нанятых охранников - черных, уродливых, не краше чертей, чтобы в его отсутствие она даже подумать не могла ни о чем таком...
Оставшись в одиночестве, Мадонна, как всегда, выполнила свой обычный комплекс йоговской гимнастики на берегу, полюбовалась закатом, а потом, скучая, стала бродить по дому. Зачем-то спустилась в подвал. Оказалось, что в одной из комнат Шон устроил для себя тир - стрельба была его страстью. Мадонна нажала специальную кнопку, и мишени пришли в движение. В них было что-то странное. Вдоль дальней стены медленно проплывали изрешеченные пулями фанерные силуэты: Принц, Уоррен Битти, Ник Кэймен... Зрелище было жутковатое: ей показалось, что она вдруг оказалась в декорациях какого-то кровавого триллера. Мадонна сразу все поняла - Пенн сделал мишенями тех, кого считал своими соперниками. А вот еще одна - в виде открытого лимузина, в котором сидит нарисованная Мадонна в окружении каких-то фанерных красавцев - в голове у каждого по две дюжины дырок от пуль. Вероятно, Шон слышал о ее старом развлечении - до их встречи Мадонна действительно забавлялась тем, что ездила ночью в лимузине по улицам Нью-Йорка и подбирала к себе в машину приглянувшихся мужчин: в основном это были латиносы.
Поднявшись в спальню, Мадонна задумчиво барабанит пальцами по стеклу: впервые до ее сознания со всей очевидностью дошло, что, возможно, ее герой - всего-навсего неуверенный в себе идиот с кучей комплексов. Нет, она не боится, она ведь всю жизнь играет с огнем. Но Мадонна чувствует жуткое разочарование - она-то ведь приняла его за настоящего мужчину!
К возвращению Шона она празднично накрыла стол, зажгла свечи и надела свой самый соблазнительный пеньюар. Когда в глазах Шона зажегся знакомый плотоядный огонек, Мадонна уселась к нему на колени и игриво проворковала: "А этот черный охранник очень даже ничего. Что бы ты сделал, если бы я с ним... ну ты понимаешь?" Пенн сообразил не сразу, но, поняв смысл сказанного, отшвырнул жену, схватил массивный подсвечник и уже занес руку для удара. "Бей! - хладнокровно подбодрила его Мадонна. - Я не боюсь!"
И тут случилось то, чего она, собственно, и ожидала: Пенн опустил руку и... заплакал. "Если бы ты ударил, у тебя еще был бы шанс..." - ледяным тоном произнесла Мадонна и удалилась, оставив мужа в гостиной.
Все, что происходило дальше, было по сути дела всего лишь спектаклем, до мелочей срежиссированным Мадонной. Она как раз завершила запись своего альбома "Кто эта девушка?" и собиралась в очередное мировое турне. Ей необходимо было снова привлечь к себе внимание: роль примерной супруги явно пришлась не по вкусу публике. Нет, Мадонна не стала объявлять мужу, что между ними все кончено - это было бы слишком просто.
...На лос-анджелесской премьере пьесы "Переполох" осенью 1987 года, в постановке которой принимал участие Шон, Мадонна появилась рука об руку с некоей Сандрой Бернар. На банкете она демонстративно игнорировала мужа и обменивалась с Сандрой весьма недвусмысленными улыбками. Когда Шон, не выдержав, потребовал, чтобы супруга села рядом с ним и не позорила "его мужское достоинство", Мадонна громко заявила, что им с Сандрой необходимо удалиться в дамскую комнату, "чтобы припудрить носики". Когда парочка вернулась, собравшиеся ахнули: женщины поменялись нарядами - на Сандре теперь было обтягивающее красное платье Мадонны, а на Мадонне - брючный костюм Сандры. На Пенна было страшно смотреть. А шоу тем временем продолжалось. Мадонна подошла к Глории Стейнем, редактору женского журнала "MS", и громко, чтобы все слышали, заявила, что собирается поделиться с читательницами своими взглядами на любовь. "Я тут все размышляла в супружеском затворничестве, - говорила она. - Почему это мужчины не разрешают нам, женщинам, любить друг друга? Ведь это несправедливо, а?" Мадонна тут же нашла глазами Сандру и лукаво ей подмигнула. Рвущегося к ней Пенна уже предусмотрительно держали за обе руки. "Ты грязная шлюха! - заорал он жене. - На что ты нарываешься?"
Да, она прекрасно отдавала себе отчет, на что нарывалась. Они стоили друг друга, эта парочка. Мадонна уже знала: Пенн вовсе не тот хищник, за которого она его приняла поначалу. Но ничего не стоит разбудить в нем зверя, потому что Шон, если его разозлить, мгновенно теряет контроль над собой. А в таком состоянии он особенно хорош в постели.
Отныне ультиматумы в семье ставила она. Ее жизнь вновь проходила в прежнем бешеном ритме: сегодня Мадонна участвует в постановке на Бродвее, завтра - в телешоу в Лос-Анджелесе, послезавтра у нее концерт в Бразилии. Пени колесил за женой повсюду и упрямо продолжал считать ее своей собственностью. Впрочем, дело даже не в этом: ревность и агрессия стали для него чем-то вроде наркотика, придающего остроту ощущениям. И если этого не было, он начинал чахнуть, как наркоман, которого отлучили от иглы.
Этот трагифарс должен был как-то разрешиться, и все затаив дыхание ждали кульминации. На страницах газет высказывались различные версии развития событий. А некоторые друзья Мадонны, например Майкл Джексон, выражали опасение, как бы развязка не оказалась трагической...
...28 декабря 1988 года Пенн сообщает жене, что хочет провести Рождество в своей семье, а ей наконец предоставляет долгожданную свободу. Мадонна действительно остается в их доме в Малибу совершенно одна - привратник и прислуга отпущены на новогодние праздники. Но Шон никуда не уехал - он сидит в засаде, спрятавшись в кустах во дворе. Он следит за всеми выходящими из дома и дожидается нужного момента... Рывком открыв дверь в спальню жены, Пенн застает ее за макияжем. Он достает приготовленную веревку и со словами "Как же я тебя ненавижу!" привязывает свою жертву к стулу. А дальше... Подробности его действий известны из полицейских рапортов.
Он мочился на их супружескую кровать и обитые голубым шелком стены. Методично и со вкусом разбивал ей лицо, выворачивал руки, рвал волосы, насиловал, принуждая к диким даже для видавшей виды Мадонны вещам. И так далее, и так далее...
Игра была окончена. Одновременно с судебным иском об изнасиловании и нанесенных ей физических травмах Мадонна подала на развод. Пенну грозило многолетнее заключение. Но все газеты писали о том, что местные полицейские поражались полнейшему спокойствию и невозмутимости потерпевшей, находившейся в столь плачевном состоянии.
"Пожалуй, пройти через это не способен ни один мужчина", - этот комментарий шерифа Малибу прозвучал для нее высшей похвалой. Она снова победила мужчин и убедилась в том, что никакого равноправия нет, потому что сильным полом, безусловно, являются женщины. А раз так, то она согласна забрать свой обвинительный иск против Шона Пенна. Ведь сильный может себе позволить быть великодушным. Суда не было, Пенн остался на свободе.
...Сегодня многие вздыхают по тем временам, когда правила бал настоящая Мадонна - пока она еще не обзавелась детьми и не превратилась в скучную экс-грешницу, ведущую спокойную, размеренную жизнь. И если Мадонне напоминают про ее первый и единственный брак, она только отмахивается: "Это была не я. Забудьте об этом. Аминь".